В этом году в фестивале приняли участие 11 театральных коллектив, кроме того свою работу показали студенты Нижегородского театрального училища. Что и говорить, за небольшой срок, а фестиваль длился всего около недели, просто физически посмотреть все спектакли, да еще и обсудить, вынести какие-то оценочные решения совсем не просто. И тем более интересны высказанные членами жюри замечания и значимы положительные оценки. А хороших слов в адрес показанного на фестивале спектакля Дзержинского театра драмы «Гроза» было сказано немало. Члены жюри – люди весьма авторитетные – кандидат искусствоведения, зам. художественного руководителя Малого театра, театральный критик Вера Анатольевна Максимова, театральный критик международного уровня, заслуженный работник культуры РФ Николай Иванович Жегин, шеф-редактор художественного вещания ННТВ, собкор государственной радиокомпании "Голос России", лауреат премии Нижнего Новгорода Сергей Петрович Чуянов, председатель нижегородского отделения Союза театральных деятелей России, народный артист России, главный режиссер Нижегородского театра кукол Александр Иванович Мишин.

По итогам фестиваля Дипломом «Творческая удача» награждена актриса театра Наталья Дунаева за роль Катерины в спектакле «Гроза».

Из выступления на итоговой конференции фестиваля

Вера Анатольевна МАКСИМОВА,
кандидат искусствоведения, зам. художественного руководителя Малого театра,
театральный критик

Я не очень много езжу по стране, но 2-3 раза в год выезжаю постоянно. И считаю, что такие поездки необходимы. Плохо существовать, ориентируясь только на столичные театры. Так же, впрочем, как и только на провинциальные. Интересно сопоставлять, сравнивать. И в этом отношении фестивали, подобные Нижегородским «Премьерам сезона», очень значимы.

Они позволяют увидеть сразу разные типы театров, ощутить общее поле театральной жизни. Да, есть существенная разница между московскими и провинциальными театрами, но, тем не менее, подобное сравнение очень полезно. Конечно, зачастую приходится судить о театре по одному спектаклю. Но когда об этом заходит речь, я всегда привожу такой, может быть и не совсем не театральный, пример. Лев Николаевич Гумилев написал две своих диссертации в заключении. Ему удавалось прочесть очень мало книг, но этот человек с обостренным внутренним зрением прочитывал их так, что ему больше ничего было и не нужно.

Конечно, я не Лев Гумилев, но по тому, что мы посмотрели, можно составить вполне объективную картину театральной жизни области.

Я вообще люблю Нижний Новгород. Это город со своей историей, со своей славой, со своим брендом. Я люблю ваш дивный театр, ваш кремль, вашу Волгу, ваших людей. И поэтому мне было особенно интересно смотреть спектакли этого фестиваля.

Театры живы актерами. И поэтому самым окрыляющим впечатлением было то, что, начиная с вашего Академического театра, до самых скромных коллективов, я увидела прекрасных актеров.

Я говорю не только о мастерах. Конечно, в старых, маститых академических театрах всегда сильная опора на мастеров. Но при всех сегодняшних осложнениях, при том, что мы всегда говорим о падении школы, о других бедах, в театрах очень хорошая молодая поросль.

Даже скромные театры обеспечены актерами. Причем – хорошими, талантливыми актерами. И это показывает очень сильное влияние Нижегородской театральной школы.

Школа влияет двояко. С одной стороны она сильна в учебных классах, с другой – этим странным влиянием, когда сильная школа всегда рядом с сильным театром. И наоборот – если есть сильная театральная школа, значит, рядом с ней всегда будут жить интересные театры.

И даже в небольших театрах, в том же Дзержинске, где, может быть, и не выпускники вашей школы, чувствуется влияние этой школы.

С другой стороны, и этот фестиваль в очередной раз убедил меня в том, что театр сейчас не в лучшей своей форме. И российский, и, кажется, мировой.

Наш крупнейший шекспировед Алексей Вадимович Бартошевич, который очень много ездит и много смотрит, рассказывал, что и в Англии, и во Франции,и в Италии катастрофическое состояние театра. Так что проблемы есть всюду, и в театрах Нижнего Новгорода тоже.

Сейчас и в обществе, и во властных структурах идет опасная дискуссия о судьбе репертуарного театра. Его противники убеждены в том, что репертуарный театр умирает. И одно из главных свидетельств этому – отсутствие смены главных режиссеров. Сегодня главный режиссер – одна из самых непопулярных профессий.

Одно время считали, что театром может руководить любой культурный завлит, актер, администратор. Но время показывает – логично и закономерно все-таки, когда во главе театра стоит именно главный режиссер. Всем ясно - нет вождя, нет лидера – ничего не выйдет. Но вы меня спросите – а где их взять? Отвечу честно: я не знаю. Нужно беречь тех, которые есть.

Сегодня так же многие говорят о том, что сейчас не нужен психологический театр. Что он скучен, не современен. И при этом изымается такое фундаментальное для понимания сути театра понятие, как зритель и зрительское восприятие.

Да, конечно, театр не должен гоняться, как говорил В.И.Немирович-Данченко, «за хвостом зрителя». Но и без зрителя театр существовать не может.

И меня очень порадовало, что, как мне показалось, у вас нет этой проблемы – отсутствия своего зрителя. Ваши театры востребованы, они интересны, люди ждут общения с театром, ищут его. И это здорово!

Не так далеко ушло то время, когда и в Москве, и в провинции театры просто «горели» из-за отсутствия зрительского интереса, зрительского внимания. И гибли замечательные спектакли. Петр Фоменко поставил один из самых своих наилучших спектаклей – «Государь ты мой батюшка» Ф. Горенштейна. И он, что называется, не пошел. Зритель, наверное, искал тогда в театре чего-то другого и пропустил удивительную работу. А сегодня у вас в репертуарах и «Васса», и «Гроза» и много других серьезных названий. Значит, зритель вновь ищет серьезного общения. И значит театр, идущий навстречу такому общению, крайне необходим.

Когда рухнул стены, отделяющие нас от всего мира, многие ринулись в поисках чего-то нового на Запад. И взялись заимствовать, повторять, брать что-то совершенно чужое. И в большинстве своем делали (и делают) это плохо. Ибо зачастую при этом руководствуются одним страстным желанием – «быть как там». И при этом теряют то, что было ценного и уникального в своем театре, в своей школе, в своих традициях.

Конечно, нельзя жить, отгородившись от остального мира. Сейчас много информации, много гастролей, есть Интернет. Сейчас можно многое увидеть и почувствовать, но не следует терять при этом своего лица.

Я призываю максимально использовать возможность быть информированными, как можно больше видеть. Но не нужно стремиться уподобляться и бездумно заимствовать.

Я хочу привести слова Роберта Стуруа: «Знаете, что мне не нравится сегодня в Москве? Это ваша переимчивость у немецкого театра. Что естественно для немцев, то не подходит для русского театра. Вот грузины берут только то, что им необходимо. Но ничего так страшно не сказалось на разрыве с Россией, как разрыв с русской театральной школой». Нам всем нужно очень серьезно подумать над этими словами.

Каким был всегда русский театр? Он куда-то вел, за какой-то идеей стремился. Сейчас иногда говорят: «Не надо театру этим заниматься!» Но чем же тогда надо?

Вот мы увидели «Вассу» в академическом театре драмы, «Грозу» в Дзержинском театре драмы, «Приключения Тома Сойера» в ТЮЗе. Все названия знакомые. Но это очень хорошая литература. И то, что все эти названия – в афише, показывает, что и вам, и зрителю эта литература интересна.

Один из современных московских режиссеров, Кирилл Серебряников, как-то сказал, что «надо расстреливать тех, кто ставит классику». А сейчас и он ставит классику. Ну, как он это делает другой вопрос. Но значит и ему эта драматургия и важна, и интересна.

Спектакль Дзержинского театра драмы «Гроза» я приняла не сразу. Но это вполне объяснимо. Мы избалованы хорошими постановками. То Штайн приедет, то еще какая мировая знаменитость. И поэтому даже в небольшом театре ищешь следы великих спектаклей. Поначалу, когда я увидела поставленные щиты, как бы прореженный забор, и совершенно пустую сцену, я даже испугалась: «Боже мой! Попали в очень бедный театр. Будет бедная «Гроза»!

Вообще, надо сказать, бедный театр это одна из серьезнейших проблем нашего сегодняшнего времени. Особенно в небольших городах. Да, конечно, и бедный театр может быть прекрасен. Более того, многие считают, что нужно вообще снять субсидирование со всех театров. И тогда станет видно, кто выживет, а кого и не будет вовсе. Это страшная идея в случае ее реализации, конечно же, театр просто погубит и я категорически против. Театр не должен быть беден. Но при этом иногда бедность будит человеческую фантазию.

Я должна сказать, что этот человек, Андрей Подскребкин, меня убедил.. В итоге этих щитов и досок мне было довольно.

Я подумала, что этот режиссер, как я потом выяснила, он ездит на семинары к Додину, перспективен и интересен. Он владеет очень важным для «Грозы» умением - стихией горожанства, города, пригорода, умеет показать людей, которых много. Не просто вот Катерина, вот Тихон, вот Борис, вот Кабаниха и т.д. На почти пустой сцене возникало ощущение населенности. И у каждого персонажа была своя миссия. И эти чернавки, старухи, Глашы-Феклуши…

Феклушу замечательно играет Валентина Губкина. Она из ряда таких прелестных актрис, как Галина Яковлевна Демина. Мы всегда наслаждались ее умением. Это журчание речи, это уникальная, царственная свобода на сцене! И Валентина Губкина мне напомнила ее. Наслаждение было слушать эту льющуюся мягкую речь.

И эти чернавки, не просто сопроводиловка человеческая. Они несли свои функции. Функции соглядательства, страшного суда человеческого, публичности для героини.

Поколения актрис не могли решить проблемы – почему Катерина сунулась в эту воду – любящая, любимая и т.д. А суд-то людской? А глаза-то человеческие?

Вот только можно было бы лучше работать светом. Свет вообще в Островском чрезвычайно важен! Воздух и свет. Когда театр, работая над его пьесами, освобождается от тяжести вечного антуража, - занавесей, кованых сундуков, стульев, ларей, то становятся важны воздух, движение, световое мерцание…Когда я узнала, что режиссер ездит на семинары к Додину, я подумала: «Значит, это полезно, это нужно». Это огромная школа – семинары выдающихся режиссеров. Я советую режиссуре вашей активнее ими пользоваться.

Что касается актерских работ.

Самой неудачной мне показалась Барыня (Белла Чуркина). Чисто бытовая такая актриса, в теле, играющая реальную совершенно Барыню. Но не она страшна, а вот эти мелькающие фигуры, эти сдвигающиеся и раздвигающиеся плоскости – этот жестокий судящий человеческий фон.

В этом маленьком театре очень много талантливых людей. Мы увидели интересную Катерину Натальи Дунаевой… Очень хорошо играл Тихона Станислав Волченков. Очень хорошая Глаша (Татьяна Рябова), такой теплый лучик человеческий. Она как раз не из тех, кто подсматривает, а из тех, кто помогает и сочувствует.

Но, в спектакле не совсем удачны костюмы. Ту же Катерину, красивую и очень молодую девушку, можно было получше подать и даже в пределах небогатого театра. Я совершенно в этом уверена.

Там прием такой, который часто раздражает, современные костюмы, болонья, черные плащи, и стражники одеты, и часть народа. Я не совсем уверена, что современные костюмы подходят для классических пьес, когда их напяливают на людей, живших полтора столетия назад. Но я с этим как-то смирилась. Другое дело, что костюмы эти разномастные. Видимо, из подбора. И это опять проблема. Я уверена – и не сильно обеспеченный театр может быть стильным и красивым. Все зависит от художника.

Но как бы там ни было, в этом спектакле я увидела режиссера, у которого явно есть перспективы. И, повторюсь, в театре целая труппа интересных актеров. И какая-то поддержка и внимание очень нужны. Талантливых людей беречь надо. Уж очень их сегодня немного.

20 марта 2011 г.